Не верю я. Хоть нету на витрине
стихов, известных всем
и нужных для души,
чтоб словом напоить ее в тиши
и стать отрадой по одной причине:

что мы давно к поэзии большой
душою приросли, как пуповиной,
она как свет, издревле и поныне,
рассеянный меж солнцем и луной.

Я в магазине книжном. Нет, не то
при чем тут ширпотребовские вещи?
В продаже есть и сумки, и пальто,
не слышен только голос книжек вещий.

В поэзии не стало прежних сил?
Ей отказало будто долголетье.
Иль трудный быт святыню потеснил
в преддверье третьего тысячелетья?

Что тяжко жить - другая сторона,
пожнешь лишь то,
что сам сполна посеял.
Шла мировая первая война
златые строки написал Есенин.

Не о войне - о прелести берез
и о душе безбрежной, будто поле,
он нам свою Россию преподнес
в стихах своих, пронзительных до боли.

Смирение для музы - не вина.
Она не умерла и не застыла,
на время смолкла только,
как струна,
чтоб снова зазвучать,
и с новой силой.
Дает почувствовать всей жизни перелом
на стыке двух веков неумолимо,
великое наследье не на слом,
оно все в нас
и торжествует зримо.

Нет, в возрожденье веру не рассеять,
и, обгоняя время, я скажу,
что в будущую новую Россию
как в зеркало поэзии гляжу.

На полках нет стихов.
Не меньше к ним любви!
Я к магазину вовсе не в претензии...
У нас любовь к прекрасному в крови,
душа народа - есть душа поэзии.