| В моем книжном шкафу есть полка с книгами шахтинских поэтов, и там же отделена стопка сборников Веры Михайловны Кожиной. Самая дорогая для меня книжица «Неуемное сердце поэта» с голубой, уже сильно поношенной обложкой, потому что читана-перечитана. Зная, что нельзя ТАК с книгами, все равно хотелось отметить близкое, меткое, удачное - брала карандаш и редкая страница не пострадала от него. В чужие руки не дам. Моя, моя книга. Открываешь обложку, а там надпись, коротенькая, но рукой Веры Михайловны, и дата.
Восьмое июля 1999 года - первый мой выход в литературное общество, тогда еще «Ковчег». Волновалась... Как примут? Приняли, но с подозрением. Даже было одно мнение: занимаюсь плагиатом. Обида накрыла парашютом, и я путаюсь в бессилии. Уйду, думаю, и больше ноги моей здесь не будет. Встает Вера Михайловна и вступается за меня, хвалит рассказы. Мне неловко - не стою похвал - кто я такая? Собираюсь уходить. Вера Михайловна провожает и дарит свое «Неуемное сердце». Понесла ее «сердце», а мое ранено. Дома всё из рук валилось, разбила тарелку. Потом взяла книжечку, долго рассматривала фотографию - тепло, по-родственному. Начала читать, да так и не оторвалась, пока до последнего стихотворения не дошла.
Лечебные травы, лечебные упражнения, а это лечебные стихи — уж поверьте. Вполне можно рекомендовать слишком впечатлительным от негативных эмоций. Вдруг, я простила обидчиков, думаю: жаль, нет Денег, купила бы им по «Паркеру», но больше всего хотелось отблагодарить Веру Михайловну. Однако, как? Прийти и сказать, или написать
на открытке - банально. И вот, как игривый котенок, спрятавшись (выпрыгивает, наконец, из укрытия, так и у меня выпрыгнул сюжет Незамысловатый, всё как было на самом деле, в общем — сказка). К утру я ее записала.
Не желание быть членом литгруппы, а чувство благодарности стало поводом сходить еще раз в «Ковчег». Как вязальщица делает свитер или шапочку? Набирает первую петельку, и пошло. Поддержала меня Вера Михайловна, и начала вязаться наша дружба: встречи, разговоры по телефону, откровения, поздравления. Бываю не раз читали свое фуг другу, как бы примеряя готовую вещь, или рассказы Мопассана, Чехова, отрывки из «Тихого Дона».
Женщина с добрыми глазами из моей сказки была для меня доброй феей все десять лет. Как не отказывайся, а она обязательно накормит, ;если у нее дома встречались. Ее болгарская дубленка спасала меня долой холодной зимой 2002-2003 годов. Кажется, она меньше жалела об украденных вещах на даче, чем о печатной машинке в числе тех вещей, ведь хотела ее подарить мне. Разговорились о выставке камней, возьми и скажи: «Такие руки у меня — примеряла несколько перстеньков, да нe смотрятся на мне. Только один и подошел». И сразу ее добрый порыв: «Вот деньги, купите, это подарок на день рождения».
Сколько не запиши к числу нулей, все равно не получится стоимость дружбы. Бесценно было общение с Верой Михайловной. Косо поглядываю на телефон, как будто он виноват, что только осталась память. Добрая. Вечная.
---
Анна Анатольевна Блажкова
литератор |
| |
| |
