| «Все будем там»,— вдруг кто-то скажет, и даже взглядом не укажет, но всем понятно слово «там»: где ветер пляшет по холмам и солнце на ночлег заходит, где тень ночная тихо бродит среди надгробий и крестов, жасмина пряного кустов; где травы песнь свою поют и где последний ждет приют лишь тела бренного останки. Да поезда на полустанках мелькнут, мелькнут, как отзвук жизни, не прекращающей свой бег, в которой тщетно человек спешит понять судьбы капризы. И чей-то взгляд, слегка печальный, проводит уголок молчаньем. |
|
| |