Лето было одно из жарких, такие нередко бывают на Северном Кавказе. Два месяца ни одного дождика. Небо безоблачное. И сытое солнце одно бредет по бескрайней голубой пустыне, где нет ни кустика, ни деревца, за которыми оно могло бы укрыться, и оно льёт и льёт свои белые лучи на уже горячую и местами растрескавшуюся землю.
В полдень я возвращалась с работы домой. В тот год мне не было ещё тридцати, душа куда-то рвалась, на что-то надеялась. Впереди мерцал большой, таинственный, манящий мир. Казалось, что ещё немного жизненного пути, и этот мир откроет мне свои объятья, и я утону в них, как в огромной мечте, которая вдруг станет реальностью. Такое душевное состояние я испытывала часто по пути домой, когда груз трудового дня был сброшен. Заботы учителя отнимали много душевных сил, во время рабочего дня не было ни минуты, чтобы остаться наедине со своими мыслями. Длинная дорога из школы домой давала такую возможность. Мой дом находился в другом конце города. На середине пути был городской центр, иногда я там решала какие-либо свои вопросы. В тот раз мне нужно было послать поздравительную телеграмму своей сестре, живущей в другом городе.
Почтовое отделение - в центре. В здание ведет высокая лестница, этажи высокие. Рассчитанные на большое количество людей, которые имели возможность позвонить в любую отдаленную точку страны, тогда ещё СССР.
Я отправила телеграмму и спустилась по лестнице вниз. Сделала я это, как робот, потому что мысли мои были далеки от реальности. Жара не спадала, и я думала о том, что скорее бы придти домой, и дать телу отдых. И вдруг передо мной возник очень пожилой человек, стоял он, опершись на трость, и во всём его облике сквозила беспомощность то ли от сильной жары, то ли от болезненного состояния.
- Скажите, пожалуйста, где здесь отправляют телеграммы? - спросил он.
Несколько секунд я раздумывала: рассказать ему, как пройти к этому отделу, или проводить его, хотя сама очень устала. "Отведи!" - сказал мне мой внутренний голос.
Я помогла ему подняться по высокой лестнице, подвела к окошку, где только что сама отправляла телеграмму. Я очень удивилась, когда на полочке перед окном увидела свой бумажный сверток. Ведь в нём была большая сумма денег из семейного бюджета для приобретения ценной вещи и новенькие туфли, которые я купила на работе. В то время приличные вещи были дефицитом, и кто-то принес их на работу для продажи. Разыскивая в портфеле ручку, я вытащила сверток и положила его там, где писала поздравление. И, не вспомнив о нём, ушла. Мужчина меня вернул и привел к этому месту. Он высказал мне слова благодарности, а я взяла свой забытый пакет и пошла, погрузившись уже в другие мысли.
Я шла и думала о том, что жизнь многогранна и многолика, она бывает благородной и жестокой, благосклонной и неумолимой, радостной и горькой, словом, совершенно непредсказуемой. И мне вспомнились два случая, имевшие место в моей жизни, где она была ко мне благожелательной.
Я торопилась на работу, оставалось переступить порог и повернуть ключ в замке двери, чтобы впасть в объятия шумного утра перед началом рабочего дня. У выхода из квартиры было зеркало, оно отразило меня и задержало мой взгляд: вчера я подстригла себе волосы, и новая прическа меня явно украшала. В прихожей было маловато света, и я решила подняться наверх, где было светло. "Верх" - это второй этаж квартиры, она была в двух уровнях; внизу - уютная комната и бытовые помещения, наверху ещё две комнаты. К ним вела лестница с точеными красивыми перилами. Эта квартира была моей радостью и гордостью, хотя находилась отнюдь не в центре города. Поднимаясь наверх, я надеялась лучше разглядеть себя перед зеркалом в светлой комнате. С лестничной площадки дверь вела в небольшую комнату, окна которой выходили на восток, и она всегда была с утра щедро залита солнечным светом. Когда я открыла дверь, горячий воздух ударил мне в лицо. На письменном столе стоял включенный электроутюг. Под ним уже расплывались два пятна обгоревшей полировки. Утром кто-то из членов семьи гладил на столе и в спешке выдернул из розетки шнур не от утюга, а от настольной лампы. На столе много книг, а лежащие на них газеты уже шелестели в горячем воздухе. До возгорания оставались секунды. Я выключила утюг и вышла из квартиры, торопясь на работу. Мимо шли люди, занятые своими мыслями.
Жизнь словно шептала мне: я так добра сегодня к тебе, я спасла тебя от беды, лишний раз напомнила о своей щедрости.
Я думала, что же произошло? Кто привел меня в комнату, отделенную от пожара секундами? Кто привел и показал очаг не свершившейся беды? Бог, Ангел-хранитель, наблюдавший за мной? Я благодарила жизнь, молилась в душе Богу, славила Ангела-хранителя и давала себе обещание быть доброй во всех случаях жизни.
Жизнь была благосклонной по отношению ко мне во многих ситуациях, и она как бы предостерегала меня, говоря: радуйся благополучному исходу случившегося, но помни, что не всегда может быть так.
Со светлой завистью я смотрела на женщин, умеющих водить автомобиль. В этом чувстве было что-то от давней мечты, которая рождалась во время просмотра заграничных фильмов. Эта мечта никогда не грозила превратиться в реальность, она была где-то далеко-далеко и мерцала то ли бликами заката, то ли лунным светом, и свет этот даже вливался в мою комнату, скользил по занавескам, по моему лицу, но я над ним не могла обрести власть. Неожиданно моя мечта исполнилась. В моей семье появился автомобиль. Я быстро научилась водить машину, ездила на ней несколько лет на работу. Не раз попадала в ситуацию, близкую к аварии, и всё обходилось благополучно. Но после одного случая я больше никогда не села за руль автомобиля...
И опять жизнь была добра ко мне...
Я ехала по окраине города, мимо прошел знакомый человек, который очень взволновал меня тем, что напомнил одну неприятную историю, связанную с ним. Я продолжала ехать, а нахлынувшие мысли не давали мне сосредоточиться. Впереди было железнодорожное полотно, огибавшее торговое предприятие. По нему изредка тепловоз возил вагоны с грузом. Я ехала, не глядя по сторонам, ведь это была безлюдная окраина города. Стала переезжать железнодорожный путь, переезд был неохраняемым, и въезд на него скрывали пышные кроны деревьев, растущих в сквере, неподалеку от предприятия. Я очнулась от своих мыслей, когда двигатель моей машины заглох, едва она въехала на рельсы. Посмотрев направо, я увидела, что над машиной возвышается тепловоз.
Я не испытала ни страха, ни ужаса; огромная, пыхтящая, уже остановившаяся машина показалась мне добрым существом, глядящим на меня снисходительно и благожелательно.
Включив зажигание, потом заднюю скорость, я медленно съехала с рельсов назад, пропуская тепловоз.
Машинист мне показал знаками, что у меня с головой не всё в порядке, а я на него смотрела глазами, выражавшими любовь и благодарность.
Жизнь - наш лучший философ и учитель, учит нас жестче, чем мальчиков, которых били розгами в былые времена. Она учит нас на примерах окружающего мира, но мы вбираем в себя самую малость ото всего, что видим и слышим. Вся человеческая жизнь на протяжении многих тысячелетий для нас - урок, но мы не можем его усвоить, потому что спешим вперед к намеченной цели, хотя что-то или кто-то затмевает нам глаза, когда мы идем навстречу опасности и даже гибели, обманываясь в надежде, что идем туда, куда надо.
О пути Господни! Вы так непредсказуемы! Как часто меня спасал Господь и Ангелы-хранители. А я всё тычусь в стены, как слепой котенок, а я всё иду по краю пропасти. Но я не одна, со мною Бог и Ангелы-хранители.
Всё в их власти!